Девочки и мальчики

текст песни

Девочки завязывают бантики, На помин и на ногу легки. Девочки, мечтая о романтике, Собирают в горы рюкзаки. Вместо босоножек пару «триконей» Забирают девочки в поход, И глядят на них глазами дикими Папа, мама и сиамский кот. Им бы на курорт! Мужчины дружно бы На руки их взяли в пять минут. Здесь же за инструктором разгруженным  Они сами груз свой волокут. Там бы они шли, сверкая глазками, В ароматах моря и вина, Здесь же в связках ходят и под касками, Не поймёшь, кто он и где она? В шрамах, в синяках бредут хорошие, И хромают всем чертям назло, С виду вроде боевые лошади После съёмок фильма «Ватерлоо». Что же ты наделала, романтика?! Превратила в золушек принцесс, Завязала булинями бантики, Оказалась чудом без чудес. Девочкам мечтается и грезится Шум лавин и ветра шквальный свист И большой, как Малая Медведица, В них влюблённый вусмерть альпинист. Этот, про которого поётся, Что он на вершине встал хмельной, И в котором чёрт не разберётся, Что хороший он или плохой. Вроде не скулит он и не ноет, Но зато и в гору не идёт, — Может, он влюблён и всё такое, Только кто ж рюкзак-то понесёт? И шагают девочки отважные С жаждою романтики в крови, И глядят на них глазами влажными Звёзды из космической дали.

Нет, поверьте, я тут не завидую! Я через всё это сам прошёл. И в душе не чувствую обиды я — Это, безусловно, хорошо, Что на свете где-то есть Атлантика, Джомолунгма есть и Софруджу!.. Девочки завязывают бантики, Я на них с улыбкою гляжу... У мальчиков, конечно, много проще: Для мальчиков важней всего значок. У мальчиков бывает даже — тёща Подносит к самолёту рюкзачок. Когда из дома мальчик уезжает, То он уже заранее — герой. Его семья в альплагерь провожает, Как на последний и смертельный бой. О нём легенды ходят по кварталу, Гордится им далёкая родня... Пронёсся слух, что он ушёл на скалы! На целых двадцать — без дороги — дня! Он ледоруб полгода дома точит, Он из подушек выпускает пух, И сам мешок кроит он среди ночи На одного... а мысленно — на двух. Он пишет письма, кратки и суровы, И мама сразу видит страшный сон, Что вроде лагерь не в лесу сосновом, А проволокой колючей обнесён. У них оружье — то бишь карабины — И мама слышит пуль ужасный свист И видит, как связал родного сына Инструктор-альпинист-рецидивист. Нельзя сказать, что мальчик не мечтает, Но только его главные мечты Не где-нибудь, Бог знает где, витают, Они ясны, конкретны и просты: — Нанять бы шерпа или даже пару, Или уж, в крайнем случае, осла, А самому идти себе с гитарой И пиво пить у каждого угла!

— Найти бы у дороги самородок, Иль, лучше, с колбасою бутерброд, Вернуться бы живому из похода, А в лагере — из дома перевод! — Вот стать бы мне зараз могучим йогом, Усталости не ведать никакой, Всю жизнь бы есть бананы, и помногу, И жить в палатке с бабою-йогой! — Приделать бы к Наталкиной фигуре Вот Людкин бы характер золотой, И чтоб ещё она была не дура — Вязалась бы не с Колькой, а со мной! — Взвалить бы на инструктора колоду, Чтоб он, как люди, шёл, а не бежал!.. Мечтают мальчики на переходах, Мечтают на страховке, среди скал. И отпускают бороды и баки, Штормовки любят — чтоб рваньё одно! Чтоб выглядеть, как бравые рубаки От батьки по фамилии Махно. Ну, что ж поделать, коль отвоевали Без них отцы?! Не стоит горевать! Они всерьёз опасность презирали, Чтоб вы могли в опасность поиграть. Да, спорт — игра! Но труден путь к вершине. Она сдаётся, право, не легко! Свистят не судьи, здесь свистят лавины, И в проигрыше жизнь, а не очко!.. Шагают мальчики за облаками, Шагают девочки за ними вслед... А где-то там, за синими горами, Всё ярче разгорается рассвет. Мы с вами вместе жили, как живётся. Настанет срок — вы скажете: «Прости!» И ваш инструктор вслед вам улыбнётся, И пожелает счастия в пути! Пусть солнце вам поярче в полдень светит, Пусть будут ночи лунны и тихи, И помните, что главное на свете — Друзья и песни, горы и стих

Игорь ВИНОГРАДСКИЙ:
— Хотя я и Виноградский, но не Евгений — знаменитый покоритель Эвереста и многих других вершин, а Игорь. Женя — просто мой однофамилец, чем я даже немного горжусь. Как физическое лицо я родился 9 ноября 1934 г. в Ленинграде. И хотя именно в 1934 г. у нас в стране возник Союз писателей, я в него так и не вступил. Сначала не предлагали, а сейчас я уже сам не хочу. Теперь таких Союзов в Питере, говорят, более 10! Ещё не в тот вступишь, потом не отмоешься...

Как исполнитель я родился в 1939 г. — пяти лет от роду, поставленный на стул, читал стихи про акулу капитализма — Японию. Та произносила такие слова: «Вот съем половину Китая и буду, наверно, сыта я...» Как автор я родился чуть позже, в 19430м, в эвакуации, когда написал патриотические стихи, в которых предсказывал будущий разгром фашистской Германии. В стихах были такие строчки: «Там, где снаряды рвутся, там, где пули свистят, наша Красная Армия немцев гонит на зад». «На зад» было написано раздельно.

Следующие стихи я написал уже в Политехническом институте, на лекции по химии, и они являли собой продолжение строк С.Есенина, вырезанных кем-то на парте: «Как мало пройдено дорог, как много сделано ошибок...» Слова Есенина оказались пророческими, скоро меня и вправду выгнали из института и из комсомола с формулировкой «за аполитичное поведение». После этого я 4 года зарабатывал себе право на продолжение учёбы — ставил телевизионные антенны на крышах города, работал в геологических экспедициях...

Но, вернувшись в институт и получив специальность инженера-физика, я начал заниматься далёким от физики делом — эстрадной драматургией, стал сценаристом, писателем-юмористом. При этом смена профессии была связана с горами. Я в то время работал консультантом по счётно0решающим машинам в Ленинградском Доме технической пропаганды, буквально в 50 м от Малой Садовой, где тогда располагались и Ленконцерт, и областная филармония, а так как я уже тогда кое0что писал для эстрады, это было очень удобно.

Под видом изобретателей разного рода «вечных двигателей» ко мне захаживали и артисты эстрады, и всё было хорошо до того момента, пока один из них, придя в экстаз, вдруг не вскочил со стула, надул щёки, выпучил глаза, изобразил Петра Великого и громко, на всю комнату с шестью сотрудницами воскликнул: «А здесь вступает хор!» От этого эпизода, свидетельствовавшего о том, что я в рабочее время занимаюсь не тем делом, за которое мне платят деньги, я кое-как отмазался.

Но потом наступили праздники так называемой Великой Октябрьской социалистической революции, целых четыре свободных дня, и мы с командой альпинистов Политеха решили слетать на Кавказ, в Домбай, сходить там на какую-нибудь двойку-Б, и этим зимним восхождением закрыть свой 10й разряд. Восхождение на Малый Домбай по свежевыпавшему снегу продолжалось целых пять суток, и именно за это, можно сказать, и «вошло в историю». Первая ночёвка у нас была чуть выше «бараньих лбов», вторая, после попадания в лавину, — под жандармом Петух, третья — уже за самой вершиной, четвертая — на спуске...

Но все остались живы, все были очень довольны, гору нам «засчитали», а меня за прогул с работы выгнали. По совету родственников я подал на свою «контору» в суд, куда принёс фотографии нашего движения по заснеженному скальному гребню с огромными наддувами на обе стороны. Народный судья понял, что я никак не мог отстегнуться от связки, чтобы сразу после праздников выйти на работу, и восстановил меня на службе, к великому изумлению коллег. Но начальство стало делать мне мелкие пакости, я решил изменить свою судьбу и снова поехал на Кавказ.

Правда, на этот раз в Тбилиси, писать программу для государственного джаз-оркестра Грузии под руководством Котика Певзнера. Это был мой первый серьёзный госзаказ. Мы в соавторстве с замечательным эстрадным автором Олегом Левицким с заказом успешно справились, я получил свой первый литературный гонорар и понял, что поступил правильно. С той далёкой поры я и начал делить свою жизнь между двумя любимыми занятиями: эстрадой и альпинизмом. А мои бывшие сослуживцы после моего ухода накатали кляузу в газету.

Не прошло и месяца, как в молодёжной газете «Смена» появился разгромный фельетон под названием «А нужен ли гастролёру диплом?» Публикация начиналась с замечательных слов: «У него было две горячие страсти — изящная словесность и альпинизм...» И это было истинной правдой. Есть альпинисты, которые делят свою жизнь между горами и какой0то основной, иногда достаточно редкой или даже экзотической профессией. Например, известный ленинградский альпинист Костя Клецко был трубочистом, альпинистка-«высотница» Людмила Аграновская — дворником, Дмитрий Хейсин — профессором, Николай Крыленко в своё время был генеральным прокурором страны Советов...

А мои коллеги по эстраде никак не могли понять, зачем летом ехать в заснеженные горы, когда можно за государственный счёт съездить на съёмки своего фильма на Рижское взморье или в Сухуми? Или, ещё круче, на гастроли в Ялту? Этого не мог понять, например, директор кинофильма «Загадочный мальчик», в котором молодая тогда Алла Пугачёва пела целых десять наших с Оскаром Волиным песенок. Отдавая моему соавтору мою половину гонорара, директор картины, старый тёртый киноволк, прямо спросил: «Оскар Георгиевич, скажите мне правду: этот Виноградский — он же у Вас подставное лицо, да?

Вы на него деньги оформляете, чтобы меньше платить алиментов? Или он просто идиот? Не приехать на киносъёмки на Рижское взморье, в июле, да за чужой счёт — как это можно?! Это надо быть, я думаю... ненормальным!» Старый директор картины не знал, что среди ненормальных встречается довольно много альпинистов... Конечно, эстрада, или, как сейчас её называют, шоу0бизнес и альпинизм — почти не пересекающиеся плоскости. Я говорю «почти» потому, что некоторые мои стихи, ставшие песнями, ещё и сегодня звучат в горах, а значит, какие0то точки соприкосновения существуют.

И тем не менее, естественно, при переходе из одной среды в другую моя психика испытывала некоторые перегрузки. Как, впрочем, и психика людей, имевших со мной дело и в одной, и в другой области. Главное на свете — друзья и песни, горы и стихи Сейчас я заслуженный работник культуры, мне посвящена отдельная заметка в Большой эстрадной энциклопедии. Исполни0 телями моих произведений в разное время были Г.Хазанов, Е.Петросян, В.Винокур, К.Новикова, Э.Пьеха, И.Кобзон, В.Леонтьев и многие другие известные артисты.

Я писал программы для джаз0оркестров О.Лундстрема, Э.Рознера, И.Вайнштейна, Б.Закирова, а по моему сценарию, написанному вместе с режиссёром Л.Менакером, был снят художественный фильм «Завещание профессора Доуэля». А ещё в Домбае у режиссера В.Михайлова я, уже будучи КМС по альпинизму, снялся дублёром в кинофильме «Пока стоят горы». О восхождении на вершину Хан-Тенгри в 1970 г. я написал и издал книжку, назвав её «Там, наверху...», а на другие темы — сборник юморесок «Улыбнись горам, дружище!» (эти книжки распространял «ВВ», за что ему большое спасибо).

Некоторые мои стихи и вправду стали песнями и живут своей жизнью, в чём я убедился летом 2005 г., когда, приехав в Домбай в составе альпинистского сбора вместе с молодёжью и поднявшись выше Медвежьей поляны, услышал под гитару когда0то написанные мной строки. Это было очень трогательно, как своеобразный привет из моей уже далёкой молодости. И я искренне пожелал молодым покорителям вершин тоже писать песни, и чтобы их тоже помнили и пели в будущем, лет этак через 50, и даже в следующем тысячелетии. В общем, пока стоят горы...

Текст песни Девочки и мальчики и статья опубликована в газете «Вольный ветер», на нашем сайте публикуется с разрешения редакции. Сайт газеты http://veter.turizm.ru/

Тексты авторских песен       Песни по гитару MP3