Чучело Припев: Я чучело, я пугало Непонятное, Судьбою я поругано И запятнано. Пугать ворон — вот мой удел, Пугаться отражения И всё стоять, стоять без дел Без всякого движения. И всё стоять без личных дел, Без лишнего движения. Стою и рукавом машу, Беззубый скаля рот. А вдруг меня копьём проткнёт Случайный Дон Кихот? Вдруг, спутав с мельницей, проткнёт Безумный Дон Кихот? Стрелой Эрота то копьё Мне сердце разобьёт, И пусть смеётся бобыльё, От зависти помрёт. Позеленеет бобыльё, От зависти помрёт. Припев. Когда дожди не сходят с плеч — Давно пора в сарай. Помыть бы чайник, в сено лечь — Вот это был бы рай! Помыть бы чайник, в сено лечь — Вот это был бы рай... Но все забыли обо мне, Стою одно в саду, И греюсь мыслью о весне, И снова принца жду. Я греюсь мыслью о весне, И в гости принца жду... Пусть он приедет на коне, «Люблю Вас!» — скажет он, И встанем мы спина к спине, Чтобы пугать ворон. И встанем мы спина к спине, Чтобы пугать ворон.

Наш двор опять необитаем, И в землю проросли дома, Метель их снегом заметает — Опять зима. Я снова чувствую сонливость, Усталость, пустоту в душе, Мурашки жгутся, как крапива, И где3то пахнет «Ив Роше». Ведь Вы же меня видели, Не увидели — забудьте; Вы же меня знали, Не узнали — не жалейте; Вы меня любили, Не любили — всё сожгите, И чужими письмами Комнату оклейте. Пусть кто-то грубо посмеётся, А где-то просто не поймут, Что для меня погасло солнце, И остаётся страшный суд. Мне так захочется уюта, Совсем домашнего тепла, И я раскаюсь в ту минуту В том, что зимой от Вас ушла. Ведь Вы же меня видели, Не увидели — забудьте; Вы же меня знали, Не узнали — не жалейте. Вы меня любили? Не любили...

Кира МАЛЫГИНА:
— Сначала были стихи. Примерно в третьем классе я, начитавшись Клайва Стейпла Льюиса «Хроники Нарни», написала по его мотивам четверостишие, подбирая мелодию на фортепиано. Это и была моя первая песенка. Вообще я занималась музыкой по классу фортепиано, и первые песни у меня получались очень инструментальными, петь их было сложно. Позже прочитала роман «Унесённые ветром». Там герои ночью у костра поют песню про Кэтлин.

Песня передана в книге прозой. Я перефразировала её в стихотворный текст и положила на музыку. Мелодика стала более приемлемой... Потом у нас в школе открылся литературный кружок. Занятия, а скорее просто вечера, вела наша местная поэтесса Надежда Коган. Она делала это удивительно ненавязчиво. Мы собирались в небольшом уютном зальчике, пили чай, просто разговаривали. Помню, как мне было стыдно, когда речь зашла об Антуане де Сент-Экзюпери. В то время я его ещё не читала и наивно спросила, кто это такой.

Коган, всегда такая мягкая, повернулась и отвесила мне в сердцах: «Тундра нецарапанная!» Ужас! Я немедленно нашла в библиотеке книжку. Основы игры на гитаре мне дали Светлана и Владимир Цывкины. К тому же мой отец играет на гитаре и пишет песни. Но он больше музыкант, чем поэт. Очень свободно обращается с музыкой, по-свойски: «Так, этот кусок мне не нравится, мы его выкинем, здесь нужен совсем новый мелодический ход». Я так вольно с музыкой обходиться не могу. Я её чувствую, вижу, купаюсь в ней, но вот так взять и перекроить всё музыкально не умею.

 Когда я поступила в институт и переехала в Москву, друзья совершенно случайно притащили меня в рок-кабаре Алексея Дидурова. То, что он мне говорил о ритме, рифме, слоге, выражении жизненной правды в песне, меня очень изменило. С этого момента для меня начинается иной период творчества. Период трудной, иногда изнурительной работы над текстом, первой радости понимания и изменения себя через песню. Я поняла, что нужно делать, научилась куда точнее выражать то, что я хочу сказать. Как правило, мои песни абсолютно биографичны.

Они написаны о реальных людях, ситуациях и обо мне, какой я себя в тот момент чувствовала. А литературный образ — только возможность выразить то, что ощущаю. Часто это просто изобразительный приём. Скажем, был у меня очень тяжёлый период в жизни, было очень больно. Я возвращалась домой поздней электричкой. Вымотанная не столько ночной дорогой, сколько этой болью, входила в дом с одной только мыслью: как можно скорее лечь спать. Сажусь пить чай, думаю о чем то потустороннем... Контуры предметов начинают теряться при свете ночника...

И тут за 20 минут пишется «Пугало». «Романтика» — скажете вы. Да нет, случайность материализовавшейся мысли, за которой уже не разглядеть боли ночных переездов, тяжести раздумий... Просто есть только что народившаяся песня, вместе с появлением которой возвращается и радость бытия. Это как воскресение или перерождение, если хотите. Иногда возникшее музыкальное решение переворачивает всю песню, поскольку появляется иная смысловая концепция. Положим, было очень лирическое начало, стихи диктовали мелодию в стиле романса.

И вдруг накладывается блюзовый и чуть ли не роковой вариант музыки. И уже написанные строчки меняются по окраске, эмоциям. Появляется сарказм. Из двадцати песен, которые я успела написать, считаю удавшимися не более пяти. Любимая песня? Но такая лишь на время — самая-самая. Вчера какая то из них была моей верхней планкой, через которую я не могла перепрыгнуть. Потом эта планка оказывается преодолённой, и песня перестаёт быть не только любимой, но даже увлекательной. Иногда хочется её переделать, сделать ярче, дотянуть. Но тронешь — и всё разваливается. Хотела бы я, чтобы мои песни исполняли со сцены?

Не знаю даже... С одной стороны, боюсь отдавать их в чужие руки. У меня был настоящий шок, когда я впервые услышала, как мою песню исполняет кто то другой. Я испытала и изумление, и гордость, и раздражение — какой-то просто сумасшедший сгусток эмоций. В моих песнях есть моменты очень откровенные и очень сокровенные. А чужое исполнение — это как проникновение постороннего в мою личную жизнь. А с другой стороны, если исполнитель талантлив, это уже другая песня, новая форма жизни. Наверное, я счастливый человек: избалована обществом глубоких, интересных людей.

У меня прекрасные, чуткие родители, которые много мною занимались. Мне повезло с учителями. У меня есть любимые авторы — Татьяна Дрыгина, Елена Казанцева, Ольга Качанова, Григорий Данской, но я не ограничиваю свои пристрастия авторской песней. Я слушаю многое — от Эллы Фицджеральд до «ДДТ». Люблю джазовую музыку, блюз. Думаю, это накладывает отпечаток на музыкальные решения моих песен. Профессионально заниматься песенным творчеством я не хочу, но это для меня и не хобби. Это гораздо больше — сама жизнь, способ выражения себя, потребность и необходимость.

Я учусь на факультете филологии, могу в будущем заняться журналистикой или редактурой, преподавательской деятельностью. Я не загадываю, потому что могут быть и другие варианты. Какой-то мечты у меня нет. Я по характеру созерцатель. Мне нравится наблюдать и анализировать. Знаете, как у Ричарда Баха: «Не имейте иллюзий — не будет разочарований». Может быть, именно поэтому в финале «Пугала» после счастливого вроде бы появления принца появляется неоднозначное: «...И станем мы спина к спине, чтобы пугать ворон».

Статья опубликована в газете «Вольный ветер», на нашем сайте публикуется с разрешения редакции. Сайт газеты http://veter.turizm.ru/