Всегда мечтал попасть на Американский континент. Мечтал увидеть в живую Миссисипи и Аппалачи, убедиться в необъятности Великих равнин и Великих озёр. Но меня никогда не привлекали путешествия ради путешествий, в путь должна вести какая-то серьёзная цель. Мне лично поездки и походы помогают в работе, помогают донести до них смысл путешествий, значение географии и физической культуры.

И ещё меня никогда не покидала мысль о кругосветном путешествии на велосипеде. Зачем? Очень трудный вопрос. Может быть, мои далёкие предки ходили вместе с Семёном Дежнёвым вокруг Чукотки? Или были в отряде Ерофея Хабарова в его путешествии по Амуру?.. Понятно, что маршрут велокругосветки можно проложить только по суше, по океану на велосипеде не поедешь. Отправиться сразу на год, бросив всё, не получится.

Решил осуществлять свою мечту этапами. Первым был вояж по Европе. Затем - просторы России, а в 2000 г. проехал по Китаю от Жёлтого моря через весь Северо-Запад страны. Постепенно подошёл к путешествию через Американский континент. Долго готовился к этой поездке. И психологически (так далеко от дома и совсем один, среди абсолютно другого мира!), и физически. бегал, занимался гимнастикой, совершал тренировочные велопоездки в любую погоду.

Трассы для тренировок старался выбирать протяжённостью не менее 50 км, с возможно более суровым рельефом. Пытался подтянуть и английский. Конечно, изучал всю информацию, которую сумел достать. Мне удалось не просто посетить США, а пересечь страну на велосипеде с востока на запад, от Нью-Йорка до Сан-Франциско, и увидеть её как бы изнутри.

В путь отправился в день своего рождения и посчитал это хорошим знаком. Только в самолёте до меня дошло, в какую авантюру ввязался: впереди три месяца дороги на другом континенте и только $400 в кармане. Холодок между лопаток и страх перед неизбежностью - примерно то же состояние испытал год назад, подъезжая к Пекину.

В Нью-Йорке у меня никаких связей, ни единого адреса или телефона. Неожиданно повезло: соседка по самолету приглашает переночевать у её дочери в Бруклине. В Нью-Йорке провёл две ночи и два дня, покатался по городу, пообщался с местными жителями, немного "пообтёрся". Русских, особенно в Бруклине, много.

Их очень легко выделить из толпы: обязательным и отличительным атрибутом недавно прибывших сюда моих соотечественников являются спортивные штаны с лампасами. Сами американцы в спортивной одежде обычно по улице не ходят. Удалось приобрести дешёвые, необходимые для предстоящего пути карты. И вот 17 октября отправляюсь в путь на запад.

Все вещи уместились в перемётных сумках - 20 кг без продуктов питания (их решил брать в супермаркетах - так дешевле). Предстояло ехать осенью и зимой, поэтому с собой была зимняя одежда и обувь, спальник, коврик и синтепоновое одеяло. Палатку взял из парашютного шёлка, лёгкую (как выяснилась в пути, такая не годится, нужна более тёплая).

Ещё инструменты и запчасти на 4-5 кг. Примус или газовую горелку не взял. Сначала предстояло выбраться из Нью-Йорка. Он расположен на островах и не по каждому мосту можно ехать на велосипеде. Из Бруклина попал в Манхеттен, оттуда по мосту Джорджа Вашингтона через реку Гудзон - в Джерси-Сити и в первый на своём пути штат - Нью-Джерси. Пару дней разбирался в указателях и стрелках, коих на улицах и дорогах множество, нередко уезжал не туда, возвращался обратно.

Первым сюрпризом стало общение с негритянским населением. Первая встреча произошла вечером в городке Патерсон, пригороде Нью-Йорка. Я заметил, что любой город США имеет свой "чернокожий" район, его жители поддерживают своеобразную репутацию бузотёров и хулиганов. То, что увидел, заставило быть очень осторожным в подобных местах в будущем: множество праздно шатающейся чёрнокожей молодёжи, часто с абсолютно отсутствующим взглядом, различные выкрики в мой адрес, думаю, не очень лестные, оставили тягостное впечатление.

А пейзаж радует взор: аккуратные домики, чаще двухэтажные, газон подстрижен, рукотворные лесочки и озёра. Каждый американец пытается максимально облагородить свой кусок земли. Мост через реку Делавэр, известную по романам Ф.Купера. Прозрачная быстрая вода, поросшие лесом берега. Ирокезы показали первым поселенцам-пилигримам путь через Аппалачи.

А пройти через лес здесь очень сложно. Горы невысокие (типа нашего Южного Урала), но труднопроходимые. Перевалы не выше 650 м, но дорога не обходит хребты, а преодолевает их "в лоб". И здесь, за рекой, горы встают стеной. Аппалачи, поросшие вековыми деревьями, уходят на запад. Деревья отличаются от наших.

Есть, например, с огромными колючками по стволам и веткам. Колючки зверские - до 10 см, твёрдые и очень острые. Колючки есть и на кустарнике. Они создают великие трудности для передвижения через лес. Или вот - вроде берёзка, а кора жёлтая; дуб кряжистый, как у нас, а листья - заморские. Переезжаю в Пенсильванию.

Оставляю на юге Филадельфию и держу направление на Питтсбург. Пенсильвания красива и природой, и необычной архитектурой зданий. В этих местах в XIX-м веке шла война между Севером и Югом, много памятников на пути. Моё представление об Америке как о царстве небоскрёбов постепенно рассеивается.

В деловом центре любого крупного города - даунтауне - они есть, но вся жилая часть - это двухэтажные, реже одноэтажные дома, внешне примерно одинаковые. Много зелени, радующей глаз, и животных: чуть перелесок, вот они - олени и антилопы, еноты и хорьки. А белок - тьма! Но и такого огромного количества сбитых машинами зверюшек не доводилось видеть нигде.

На третий день пути - сюрприз: нахожу велосипед. В отличном состоянии, но с порванной камерой и без седла. Ставлю на "американца" своё седло, багажник - и в путь. Любуясь красотами природы, переваливаю через Аппалачи и попадаю на Аллеганское плато, где обычным становится дорога вверх-вниз. При температуре +27 грд.

С утомительно выкатывать эти бесконечные подъёмы. Проезжаю район, где выращивают яблоки. Насколько глаз хватает, плантации с яблоками. Жёлтыми, красными, очень сладкими и сочными. Пройдя восточную часть плато, попал под встречный ветер. Сила его такова, что на спуске вынужден идти на самой лёгкой передаче!

Два дня такого ветра при +4 грд. С. Пересёк реку Огайо (один из могучих притоков Миссисипи) - широкую, с лесистыми берегами. В городке Виллинг увидел неприятную картину. Едет жёлтый школьный автобус. Ученики, открыв окна, "общаются" с катящим впереди меня велосипедистом: корчат рожи, кидают в него банановой кожурой и содержимым пакетов от "Макдональдса".

После увиденного я старался к жёлтым автобусам не приближаться. Однако сложилось впечатление, что они сами по-звериному подкрадываются к одиноким путникам для "весёлого" общения. Ушёл с основной дороги на второстепенную. Сразу же стали и дома похуже, и природа поживее. Попал в городок Квакер-Сити. На видном месте - церковь.

В Америке народ набожный. В основном, протестанты, каких только направлений протестантизма здесь ни увидишь, и вот - квакеры. Они за всеобщее равенство и за отказ от военных действий. * Впереди Колумбус - центр штата Охайо, там меня ждёт мой американский друг-индеец Матт Шерман (в переводе - идущий на ветер).

Горы остались позади и, кажется, равнины позволят приблизиться к городу быстро. Но я забыл о брате равнин ветре. Я, вроде, не совсем хилый, а 2-3 раза руль из рук вырывало, да колесо на 90 грд. к дороге поворачивалось! Иногда даже снежная крупа сыпалась. До Колумбуса (более 5 млн. жителей) я ехал 11 дней. Столица и прилегающий к ней район Восточного Огайо входят в состав так называемого Приозёрного мегаполиса, густо населённой части Америки.

Место для ночёвки тут найти трудно: кругом частная территория или жилые комплексы. Закон США разрешает хозяину земли стрелять без предупреждения в непрошеных гостей, защищая свою собственность. Часто приходилось ехать в темноте час-полтора в поисках удобного для стоянки места. Зато в городах легко ориентироваться: с севера на юг тянутся "авеню", которые пересекают "стриты".

Быстро нахожу нужную улицу, но сначала заносит меня в район чернокожих. Спрашиваю дорогу у одного из аборигенов, откуда ни возьмись появляется целая орава "крутой" чёрной молодёжи. Общение наше кратко, но этого хватило, чтобы у меня исчез насос и рабочие рукавицы. Еду в противоположную сторону улицы и наконец встречаюсь с Маттом. Он индеец-лакота.

В мокасинах и джинсах, в футболке с индейской символикой и с сотовым телефоном. В доме на стенах фотографии вождей, религиозные принадлежности. Во дворе - две легковых машины и "харлей". Матт пригласил меня вечером в центр американских индейцев, общение там было очень интересным и необычным. Ещё побывал в библиотеке, одной из крупнейших в штате.

Любой её посетитель может бесплатно пользоваться Интернетом. А вот в книгах, несмотря на яркое оформление, такая скудная информация, что охватывает гордость за рядовые российские библиотеки. * Погода наладилась, потеплело: днём до +25. Еду на запад по центральным равнинам к Великой Миссисипи. Километраж рассчитываю по карте (они здесь подробнейшие) - счётчик попал под ливень и отключился. Пока мне везёт: дожди если и идут, то ночью.

Погода меняется, как настроение женщины. Встаю на ночёвку: звёзды, луна, тишина, птицы поют. Вдруг (именно вдруг) страшной силы ветер пробегает по вершинам деревьев, прижимает к земле кустарник и пытается сорвать и унести мою палатку. Затем ливень - яростный, но короткий. Утром солнце, ветер в лицо. Абсолютная, как стол, равнина - и день, и два, и пять.

Один и тот же ландшафт: фермы, кукуруза, соя, пшеница. Американцы передвигаются исключительно на машинах. Видел, как к почтовому ящику за 100 м от своего дома хозяин подъехал на машине, взял почту и вернулся назад. Неожиданно под Данвиллом в штате Индиана вечером встречаю множество немыслимым образом разукрашенных людей. Карнавал?

Только когда меня закидали куриными яйцами и помидорами, я вспомнил о хэллуине, так называемом "сатанинском празднике". Безобразно вести себя, как я понял, - первейшее условие для него. Из окон проезжающих мимо машин с молодёжью можно ждать чего угодно. Американцы зажаты строгими рамками законов и обязательного поведения.

И такой праздник, видимо, помогает им выйти за них. Но "жертвой" разгула оказаться, честно говоря, не очень приятно. Мегаполисы остались позади. Стало проще найти место для палатки, хотя привычных глазу посадок здесь нет. Населённые пункты находятся в 8-10 км друг от друга. Остальное - сельскохозяйственная территория, нередки ранчо.

Фермеры умеют работать: сначала забил зерном бункер комбайна, выскочил и бегом к грузовику, подогнал его, опять запрыгнул в комбайн и высыпал зерно в грузовик, на котором отвёз груз в амбар. Вернулся, и весь процесс повторяется снова. А потом взялся за косилку... Держать лишнего работника невыгодно. Всё ближе Миссисипи, одна из величайших рек мира.

По длине уступит только Амазонке и Нилу, а по площади бассейна - лишь Амазонке. "Отец вод" - так называли её коренные американцы. Широкая, хотя не настолько, чтобы бояться её сейчас. Вот весной, во время разлива, она покажет свою мощь. Вода прозрачная и без неприятного запаха. Фотографируюсь на берегу, у моста, и продолжаю путь.

Очередной город на пути - Кеокак. Это уже штат Айова. Пересекаю реку с французским названием Де-Мойн, и вот я уже в штате Миссури. Здесь начались частые, довольно утомительные горки. Вверх-вниз. И так 500 км до реки Миссури. Штат Миссури ("Илистая вода") мне необычайно понравился.

Прежде всего, своей живописной природой и великим множеством животных. На подъезде к реке пересекаю тропу Льюиса и Кларка - известных путешественников и исследователей континента. Эти "Пржевальские" Америки по приказу президента Томаса Джефферсона в начале XIX века прошли (правда, с сильным и хорошо вооружённым отрядом) по всему Западу современных США, собрали богатейший этнографический материал о быте индейских племён, развеяли мифы о кровожадности индейцев.

Городок Браунвилль на правом берегу Миссури находится уже в штате Небраска. Здесь же национальный парк и музей. На небольшой лужайке прямо у дороги композиция: соломенная лошадь "везёт" фургон. Именно отсюда на запад шли первопроходцы. Эти люди на фургонах стали героями Дикого Запада. Впереди - Великие Равнины, знаменитые прерии.

Начались холмы, ни единого неиспользованного человеком кусочка окружающей природы. Вокруг кукуруза, свинофермы или огромные стада хорошо откормленных коров. Пахнет навозом и обильно политой удобрениями землёй. Тепло, до +27 грд. С - и это в ноябре! Еду в шортах и майке. Ветер южный, а мне на запад. Проехав таким образом дня три, решил повернуть на север, в Южную Дакоту.

Именно там находится "страна сиу" - страна индейцев. Останавливаюсь на ночлег в очень густом кустарнике. Вечером (благо, палатку успел поставить) опять налетел сильнейший северный ветер, даже ураган. Воздух стал осязаемым, плотным, упругим до невозможности. Только густой кустарник спас палатку и велосипед. Стало резко холодать, к утру температура понизилась до нуля.

Но я всё-таки поворачиваю к Южной Дакоте - против этого ветра. Весь следующий день ушёл на борьбу с ним, но я уже знал изменчивость американской погоды и ждал перемен. К вечеру ветер стих, стало теплее, а утром он снова погнал меня на север, и я поехал, навёрстывая упущенное, очень быстро. Пересёк реку Платт. Здесь находится своеобразный географический центр Северной Америки.

Стали попадаться населённые пункты с количеством жителей 6-12 человек, как гласят надписи на въездах в деревушки (в Америке везде висит такая информация). В одном из посёлков мне предложили подработать, и три дня я таскал ящики в магазинчике. Работал по 14-16 часов в сутки. Заработанные $120 подлатали мой скромный бюджет. В этих краях разыгрывались действия индейских войн XIX века.

На севере Небраски, в местечке, где река Найобрэра впадает в Миссури, ещё раз пересекаю путь Льюиса и Кларка и попадаю в национальный парк "Найобрэра". Двигаюсь по долине Миссури, а затем вдоль ручья Понка-Крик. Тороплюсь: зима не за горами. Ночами холодно, до 5-6 грд мороза, днём же бывает до +16-18 грд. С. 14 ноября пересекаю границу Южной Дакоты.

Ночь провёл в каком-то брошенном доме. Замёрз. От Миссисипи местность постепенно поднимается вверх, дорога спешит к Скалистым горам. Нахожусь на высоте 750 м над уровнем моря. В городке Виннер на заправке, куда я зашёл залить в термос кипятку, встречаюсь с коллегой - местным учителем географии.

Услышав слово "Россия", он решил блеснуть познаниями, заявив, что Москва - это столица нашей страны, поинтересовался, далеко ли от Москвы до Ульяновска, подивился солидному расстоянию, всерьёз считая США самой большой по площади страной.

К белым тут относятся настороженно: ещё не так давно в этих краях национальный вопрос решался исключительно американским способом, при помощи кольта. На ночёвку встаю в 5-6 км от резервации, в прерии. Меня разбудил койот. Сидит у палатки и воет. Я выглянул наружу: звёзды, месяц – рано совсем, а зверь отбежал шагов на десять и продолжил выть.

Когда же заехал в саму резервацию, койоты лаяли и выли со всех сторон. В резервации нет обработанной земли, всё находится в первобытном состоянии. Пахнет ветром, травой, дождём. Индейцы живут не спеша. Мне показалось, что время здесь вообще остановилось. Местная школа. На её стенах картины и вещи, которые ненавязчиво напоминают о том, что это кусочек индейской земли. Моё появление вызывает неподдельный интерес.

О России знают мало: “Чечня” и “Ельцин, который дирижировал” – вот, пожалуй, и всё… Чуть к северу остаётся национальный парк “Бедлендс” (в переводе – плохие земли). В конце XIX века сюда загнали остатки сопротивлявшихся индейских племён. Именно эта земля – последняя, где краснокожие пытались жить жизнью предков.

Недалеко есть место, где индейцы-лакота, по чьим резервациям проходит мой путь, заманив в ловушку полк генерала Кастера, целиком его уничтожили. До сих пор лакота находятся в состоянии войны с правительством США . Впереди самая известная резервация Пайн-Ридж. Здесь же и Вундед-Ни, место гибели индейского образа жизни: в 1890 г. тут были расстреляны триста безоружных индейцев за участие в ритуальных танцах.

В 1973 г. двести молодых индейцев захватили этот посёлок и объявили войну правительству. Их символом стал перевёрнутый американский флаг, а лидером – Денис Бенкс, тот самый, который прислал мне приглашение в США . “Бендлендс” сейчас посещают тысячи туристов. Между резервациями – участки фермеров. В населённых пунктах официально проживает по 6-7 человек. Магазинов нет. А дорога пустынна до невероятности.

За городком Мартин произошла незапланированная встреча с полицией. Обычно я отдыхал так, чтобы меня не было видно с дороги. А тут не стал забираться глубже. Кто-то из проезжавших мимо позвонил в полицию (“стукачество” в США приветствуется на любом уровне). Завтракаю, и вдруг – машина. Полицейский держит одну руку на пистолете, а другой листает мой паспорт.

Потом спросил, где я ночую. Пришлось врать о мотелях и кемпингах. Он мне терпеливо объяснил, что на территории резервации нельзя уходить с дороги, запрещено устанавливать палатку. Утром въехал в Пайн-Ридж, перевернув американский флаг сзади на багажнике. Индейцы сначала смотрели на меня взглядом, который гласил: “Ещё один любопытный в зоопарк приехал”.

Но переводили взгляд на флаг и глядели на меня уже с интересом. Подействовали приглашение, подписанное Дэнисом Бенксом, и имя Матта Шермана. Соблюдая все необходимые для такого момента обычаи, мне удаётся поучаствовать с лакота в церемонии выкуривания трубки, символа их сохранённого духа. Кстати, никаких верховных богов индейцы до прихода белых не знали.

Они просто верили, что всё окружающее – живое, и животные такие же люди, но в другом обличье. Индейцы до сих пор остались неисправимыми идеалистами. Мы играли на гитарах, пели. Странно было слышать в центре “страны сиу” русские народные песни, которыми я не очень профессионально “подчевал” своих радушных хозяев.

Индейцы подарили мне несколько кассет с национальной музыкой. Мне хотелось побывать в национальном парке “Форт Робинсон” и пройти дорогой мормонов – пионеров Дикого Запада. И я опять поворачиваю на Небраску. Великие равнины смяты в складки, это уже предгорья Скалистых гор – Рокки Маунтин. Двигаюсь к городу Шадрон.

Становится холодно: ночью значительно ниже нуля. От Шадрона поворачиваю на запад. Еду очень ходко, по всем расчётам должен к обеду быть у “Форта Робинсон”. Но тут “ловлю” колесом несколько колючек. Их мне “дарит” растеньице типа нашего перекати поле. Приходится латать сразу 7 проколов. На это ушло 2 часа.

А в парке ночевать в палатке нельзя, за это можно и в кутузку угодить. В итоге к “Робинсону” подкатил уже вечером, на закате. Сохранились старые здания офиса форта. Здесь сдался последний свободный индеец, был убит знаменитый Крези Хорс – Бешеный Конь, лидер последнего сопротивления лакота.

Дорога под номером 20 уходит вверх ещё метров на 500-600. Места невероятно красивые. Музей “Хижина Паттерсона”. В темноте проскакиваю городок Харрисон. В XIX веке здесь был почтовый офис, который нередко сжигали индейцы-шайены. Заночевал в прерии. Машин очень мало. И дорога хорошая. До Вайоминга, следующего штата, остаётся 7-8 миль.

Впереди города Дуглас и Каспер. Дорога медленно, но уверенно стремится к Скалистым горам. В городке Каспер очередной подъём вверх, и я уже на высоте 2000 м. Холодно, хотя по-прежнему днём можно ехать в шортах. Всё на пути напоминает о мормонах, пионерах Дикого Запада: хижина-музей, тачка или фургон на постаменте.

Мади Гап – населённый пункт, к которому я так стремился, оказывается заправкой на перекрёстке дорог. Хорошо, что продуктов у меня достаточно. Здесь меня предупреждают об ожидаемом снегопаде. Приходится уходить во все лопатки от огромной снеговой тучи, что цепляется за соседние хребты. Ушёл. А утром видел вершины вчерашних гор уже под снегом.

Вышел к городку Ролинс, но на пути к Рок-Спрингсу пришлось выдержать снежный буран – сильный, но короткий. Скалистые горы. Передо мной так называемый Передовой хребет знаменитых Кордильер. Здесь холодно, особенно ночью. Прошёл через каньон Эшо (высота стен более километра!), ущелья хребта Уосатч, который обнимает с одной стороны деловой центр Дальнего Запада Солт-Лейк Сити.

Вечером миновал Олимпийскую деревню, сооружения, на которых вскоре развернутся олимпийские баталии. Очень долгий – на целых 15 миль – спуск вывел меня к Солт-Лейку, немного не доезжая до которого я заночевал. Утром пошёл дождь со снегом и опять заметно похолодало. В городе я “поймал” аж три гвоздя. Пришлось чиниться под дождём.

Подъезжала полиция с предложением о помощи. Солт-Лейк Сити, основанный мормонами в XIX веке, находится на высоте 1300 м над уровнем моря. Да и озеро, к которому я пытаюсь через снежную кашу выехать, высокогорное. Отличительной чертой города являются горы с востока и абсолютно ровная западная часть – долина Большого Солёного озера.

Его площадь зависит от выпадаемых осадков: в засушливые годы она уменьшается вдвое, обнажая солёное, абсолютно ровное дно. Солёность озера уступает лишь Мёртвому морю. Дождь со снегом бьют прямо в лицо, ветер приносит запах соли и воды. От Солт-Лейк Сити до Вендовера, что на границе Невады, примерно 190 км через горную пустыню.

Понимая, что ночёвка в мокрой палатке и в мокром спальнике в такую погоду вредна, решаю остановиться в мотеле. В местечке Лейк-Ройнт снимаю комнату за $45, что сильно ударяет по моему кошельку. Зато теперь я знаю, что такое мотель по-американски. Заправка и мотель – всё, что находится на перекрёстке двух дорог.

Но, кроме бензина (кстати, он в Америке дёшев и стоит, сколько у нас), здесь есть продовольственный и промтоварный магазины, кафе. Своеобразный оплот цивилизации. Всю ночь шёл дождь, сбивая и растворяя остатки снега. Утром погода ясная, но холодная – самая благоприятная для движения. Декабрь, а как будто я в октябре задержался. Район Кордильер, где находится крупнейшее внутреннее нагорье Большой Бассейн – величественная горная пустыня.

Хребты, высота которых достигает 3000 м и более, как гигантские застывшие каменные волны, пытающиеся перевалить через пустыню, встают далеко вокруг. Я вижу осыпи колоссальных размеров (скалы рушатся от перепада ночных и дневных температур). Долины образуют гигантские понижения, из которых как будто вырастают горные хребты.

Растительность очень бедна. Словно ощетинившиеся ежи, торчат пучки колючей травы. На склонах преобладают можжевеловые редколесья. Я не доезжаю да городка Вендовер 8-10 миль и встаю на ночёвку. В Неваде обильный снегопад, но я уже встречаю его во всеоружии: полностью “запаковался” в дождевик. Еду в сторону Калифорнии, и снег меня преследует два дня.

Впереди горы Съерра-Невада. Острые пики, густые леса, горные озёра. Перевалив не без труда через Съерра-Неваду, попадаю в солнечную Калифорнию. Пальмы, кипарисы, тополя. Тепло – можно раздеться до майки. В Сакраменто заезжаю в гости к хорошему человеку (познакомились на дороге), в прошлом члену сборной России по санному спорту, а ныне водителю-альнобойщику Васе Ильину. В Калифорнии близко знакомлюсь с полицией.

По Неваде-то я ехал по хайвею, скоростной трассе, единственной, ведущей на запад. Сколько раз полицейские машины меня обходили без всякого внимания. В Калифорнии же великое множество второстепенных дорог, фривеев. Они петляют по близлежащим посёлкам, так что по хайвею ехать удобнее, но на велосипеде нельзя. Дважды меня с такой дороги “снимали”.

Кстати, имейте ввиду, что оказать помощь в затруднительной ситуации могут полицейские, пожарные и скорая. Если же помощь потерпевшему предложит прохожий, он рискует оказаться в затруднительном положении, ибо потерпевший может подать на него в суд. Здесь, в Калифорнии, после всех объяснений полицейский вывез меня с хайвея на второстепенную дорогу.

В Сан-Франциско меня на велосипеде не пустили на знаменитый Золотой Мост (потребовали плату, как с автомобиля). У меня же оставалось всего $40. Всю Америку я прошёл за $320, но предстояло ещё вернуться в Нью-Йорк. Здесь мне помог Вася Ильин. Он довёз меня до штата Колорадо и сдал на попечение дальнобойщикам, братьям-славянам, с которыми я проехал через Великие озёра до города Буффало.

Оттуда до Нью-Йорка оставалась неделя пути. Снова повезло: ушёл из-под самого снега. Итоги . Пройдено более 6000 км на велосипеде. Удалось завязать полезные знакомства с американцами. Очень хотелось бы, чтобы главными действующими лицами в дальнейшем общении между нами были дети – ученики моей и индейской школ.

Индейцы проявили живой интерес к идее развития дружеских отношений. Много раз мне приходилось рассказывать американцам о своём путешествии. Для них возможность совершения подобного просто выходила за рамки понимания. Но когда они узнавали, что я русский, необходимость доказывать что-то проходила сама собой: “А, русский, ну тогда всё понятно…”

Статья опубликована в газете «Вольный ветер», на нашем сайте публикуется с разрешения редакции. Сайт газеты http://veter.turizm.ru/