Куда надо ехать, чтобы встретиться с метелью? Ну не на экватор же! Маршрут туристов-лыжников из Свердловской области проходил по Полярному Уралу и полуострову Ямал. Я присоединился к группе Владислава Самборского и оказался единственным участником, не ходившим по побережью и островам Северного Ледовитого океана. 5 апреля стартуем из пос. Северный (до него можно доехать от ж.-д. станции Воркуты на рейсовом автобусе).

Полярный Урал встретил нас морозами. Первые 4 дня температура и утром, и вечером была от –28 до –35°С. Сколько же градусов ночью? Желающих посмотреть ночью на термометр не оказалось. Проходим мимо заброшенного пос. Хальмер-Ю. Движемся в сторону вершины Нетем-Пэ (самая высокая в северной части Полярного Урала, 1363 м). Теплеет градусов на 10.

Но радоваться рано. Ветер гонит снег, ограничивая видимость, и на переходах быстро выдувает тепло из-под одежды. Поэтому, взяв азимут, идём почти без остановок. Мы пошли в поход не метель искать. Это она нас нашла. Но пережидать её нет времени. Безветренная солнечная погода, когда можно полюбоваться горами, контрастно вырисовывающимися в огненно-пылающем зареве заката, очень редка в этом походе.

11 апреля. Поднимаемся на гору Константинов Камень (самая северная на Полярном Урале, 483 м) при сильном встречном ветре. В результате 7 км идём 2,5 часа. Зато обратный путь занимает всего 1 час. В хорошую погоду с вершины открывается великолепная панорама побережья Карского моря на севере и застывших в небесной синеве вершин на юге. Сегодня же на Камне делать нечего.

Быстро фотографируемся и, пока метель не разбушевалась, успеваем дойти до реки Нарма-Яха, где встаём на бивуак. Назавтра — День Космонавтики. «Пургуем», выходя в «открытый космос» только в случае крайней необходимости. Праздничный отдых и культурная программа совсем нелишние. Репертуар разнообразный. Три гитариста навалились на одну гитару. 13 апреля. При попутном ветре огибаем Константинов Камень и выходим на бескрайние тундровые росторы.

14 апреля. Метель, но ветер попутный. Идти в непогоду становится привычкой. К обеду сила ветра возрастает, и видимость, соответственно, падает. Надо становиться на бивуак. Снимаем лыжи и идём к реке Толота-Яха. В очередной раз санки упираются в заструг. Привычными движениями высвобождаю их. Операция отнимает меньше полминуты, но этого оказывается достаточно, чтобы идущие впереди исчезли в потоке летящего снега. Так как я замыкающий, то остаюсь один.

Увеличиваю скорость. Пройдёт несколько минут, и, как это бывало десятки раз в походе, я догоню группу. Вдруг санки съезжают вниз и тащат меня туда же. (Белая мгла, как известно, сильно скрадывает крутизну склона.) Торможу ногами и лыжными палками. Останавливаюсь. Затем, интенсивно работая руками и ногами, начинаю подниматься. Выползаю на гребень (в рюкзаке и санках груза около 40 кг). Перевожу дыхание.

Надо найти след группы. Закрепляю санки у камня и налегке траверсирую склон. Поиск заканчивается неудачей. Вокруг сбросы. Где все спустились? Непонятно. При такой ограниченной видимости просмотреть склоны не удаётся. На мои крики никто не отзывается. Уходить далеко от снаряжения опасно: без датчика GPS можно и не вернуться назад к санкам, последствия будут плачевными. Вечный вопрос: «Что делать?» — меня не тревожит.

Варианты поведения отработаны в походах. Один из них: участники периодически оглядываются назад и останавливают всех, если замыкающий отстал без предупреждения. Пройдёт минут десять, и они обнаружат, что меня нет. А может и раньше, если ребята найдут на берегу реки защищённое от ветра место. В хорошую погоду найти друг друга просто. Моя задача — продержаться до конца метели.

Возвращаюсь на гребень. Между камнями почти нет наста. Ветер усиливается. Его порывы сбивают с ног. Здесь оставаться нельзя. Спускаюсь вниз метров на 15 по высоте. Достаю миску. Под слабо выраженным перегибом склона рою яму. Проходит минут 20. Смотрю на проделанную работу. Сизифов труд. Производительность ноль процентов. Сколько снега я вырубил и выкинул, столько же его обратно намело ветром. 1:0 в пользу метели.

Если дело дальше пойдёт так же, то меня всего заметёт. Но убежище делать надо, без него долго не продержаться. Да и сколько продлится непогода — день, два, три?.. Жизненный опыт нашёптывает: «Пока двигаешься — не замёрзнешь». Меняю тактику. В санках лежит маленькая ножовка для подравнивания кирпичей при строительстве снежной стенки. Выпиливаю небольшие, насколько позволяет длина ножовки, кирпичики. Работа продвигается медленно.

Ветер быстро заметает «карьер» снегом, а также забивает им очки и маску. Снимаю бесполезные очки. Теперь становятся видны выпиливаемые кирпичики и построенная из них невысокая стенка. Производительность — больше нуля. Ничья в борьбе с метелью. Вот дострою убежище, тёплые сухие вещи и продукты есть, пересижу. А как только появится видимость, буду искать ребят. Дуэль продолжается.

От дыхания корка снега, залепившая лицо, подтаивает, и я, как рыцарь в ледяном забрале, стою у Ледовитого океана. Убрать «намордник» не удаётся, так как и усы, и борода крепко вмёрзли в него. Выламываю лишь отверстия для глаз. Вижу реальность, как в немом и замедленном кино: выпиливание кирпичика, подъём его, установка на стенку... Да, далеко мне до эскимосов. Они бы уже давно построили себе иглу.

Ничего, будем считать, что полевая кухня опаздывает и обед задерживается. Вдруг слышу крик. Оказывается, Анатолий Едигарьев в момент, когда лучи солнца пробили «снежное молоко», от подножия склона разглядел мой бледный силуэт. Анатолий успевает подняться ко мне, и всё снова заволакивает белой пеленой. Ориентируясь по расплывчатому пятну солнца, выходим к узкому (шириной несколько метров) пологому участку склона между сбросами.

По нему и спускаемся в каньон реки. Здесь ветер значительно слабее. Бивуак уже готов: снежная стенка построена, палатка поставлена, еда приготовлена. И это не более чем в 300 м от места «расставания». Вот что значит метель — тебя и не видно, и не слышно. Выясняется, что прошло около 4-х часов. За это время я немного подморозил лицо. Остальных участников гружёные санки стащили со склона. Все получили ушибы. 15 апреля.

Пережидаем непогоду, а на следующий день — снова в путь. Сначала выходим к Карскому морю, затем, обходя редкие невысокие (1—3 м) торосы, пересекаем Байдарацкую губу шириною 70 км. Вечером 18 апреля мы на мысе Рок, это западное побережье Ямала. Здесь стоят изба охотника и баня. Хозяев нет. На дворе всего –16°С. Ветер меняет направление на восточное, и к обеду следующего дня температура уже +7°С.

Через сутки начинает дуть западный ветер. Поэтому только 21 апреля удаётся продолжить движение на восток. К ночи выходим на зимник. Останавливаем колонну машин, которые через 3 часа доставляют нас на разъезд Хралов. Закончен апрельский поход. Закончена и дуэль с метелью. Остаётся открытым вопрос: где же граница допустимого движения при непогоде? 

Статья опубликована в газете «Вольный ветер», на нашем сайте публикуется с разрешения редакции. Сайт газеты http://veter.turizm.ru/